Так как тема актуальная, мы обратились с рядом вопросов к главному неврологу Министерства здравоохранения Казахстана доктору медицинских наук Сауле Туруспековой.

– Сейчас говорят о том, что «болезни пожилых» все чаще диагностируются у молодых людей. Насколько все серьёзно?

– Если раньше проблемы с памятью и с тем, что стало тяжелее справляться с прежним объёмом задач, списывались на возраст, то исследования последних лет показали: болезни нервной системы встречаются в любом возрасте. Дебют, к примеру, болезней Паркинсона и Альцгеймера может настигнуть и совсем молодых людей. Из 570 тысяч человек с болезнями нервной системы, зарегистрированных в Казахстане в прошлом году, более 164 тысяч находятся в возрасте от 14 до 28 лет. В том числе пять случаев с болезнью Паркинсона, 165 – с рассеянным склерозом.

Инсульт тоже «помолодел», он чаще стал встречаться в трудоспособном возрасте – от 40 до 60 лет, и даже у детей до 14 лет. Успокаивает лишь то, что, к счастью, в Казахстане благодаря Дорожной карте по профилактике инсульта открылось более 70 инсультных центров, что колоссально снизило смертность от этой болезни.

У нервных заболеваний, как выяснилось, есть также географическая и расовая разницы. Есть, конечно, исключения, но болезнь Девика (злокачественный вариант рассеянного склероза), в частности, больше характерна для азиатских и юго-восточных регионов, а рассеянный склероз чаще встречается у европеоидной расы в северных широтах.

Сейчас у нас идёт большая работа по генетическому исследованию ряда наследственных заболеваний. Триггером к этому послужило то, что в нашей популяции нашли гены, которые нигде в мире ещё не известны. Раньше, например, считалось, что болезни Гентингтона у казахов нет, а теперь нашли такие семьи, где присутствует ген, ответственный за развитие этой болезни.

– А с чем связаны омоложение и рост количества нервных болезней?

– Кроме наследственности, вредных привычек, стресса, инфекции, травм, изменения образа жизни и экологии, ещё и с тем, что выявляемость (диагностика) стала лучше. Теперь для этого есть не только нейровизуализация, но и биологические маркеры. Допустим, если раньше такое заболевание, как оптиконейромиелит, считали болезнью Девика, то сейчас известно, что это целый спектр заболеваний с другим механизмом развития.

– Есть мнение, что после пандемии коронавируса у многих стала снижаться память.

– Это правда. Исследования показывают, что вирусные инфекции, в частности COVID-19, имеют последствия. Неврологи чаще стали видеть воспалительные полинейропатии или, говоря проще, множественные поражения периферических нервов.

Это заболевание и сейчас считается достаточно редким, но по сравнению с тем, что было до пандемии, оно выявляется больше. Многие наши пациенты стали жаловаться на трудности с концентрацией внимания. Правда, зависимость от гаджетов тоже вносит свою лепту: когда слишком много информации, мозг не успевает её переработать.

Сейчас врачи активно заговорили о дофаминовом счастье – нейромедиаторе, который вырабатывается, когда человек быстро получает ощущение удовольствия. В данном случае – от коротких видео в соцсетях. Однако чрезмерная стимуляция дофамина формирует зависимость, способствующую нарушению коммуникации с обществом, особенно если речь идёт о детях.

Очень многое зависит от родителей, но им проще занять ребёнка телефоном. Вроде как удобно – малыш не бегает, не травмируется, не кричит и не плачет, но теряется духовная связь с родителем, а самое главное, человек – существо био­социальное. Процессы торможения и возбуждения должны, сменяя друг друга, происходить в мозгу гармонично, но когда кто-то ограничивает себя только гаджетами, которые дают шорт-видео, то он лишается многих навыков – к примеру, слушать собеседника или концерт, смотреть спектакль и получать от этого удовольствие, то есть что-то более долгосрочное ему уже не под силу.

Мне кажется, нам всем нужно осо­знать, что это не только дело врачей, но и родителей тоже. Обратите внимание – сейчас за окнами наших городских квартир все реже и реже раздаются голоса играющих вместе детей. У детских неврологов есть такое понятие, вернее диагноз – синдром дефицита внимания и гиперактивности, когда ребёнок не может сосредоточить на чем-то длительное внимание. Например, на уроке, чтобы усвоить информацию. В итоге он может оперировать только короткими фразами, а раз так, то не будет развиваться долговременная память, а это уже может привести к агрессивным нарушениям – не совсем адекватному восприятию мира и реализации возможностей.

– Диагностика нервных болезней стала лучше, а это не связано с применением искусственного интеллекта, который, говорят, скоро полностью заменит врачей-диагностов?

– Этого, уверена, не будет ещё долго. ИИ применяется, например, в таких приложениях, как Cerebro, которое помогает интерпретировать снимки по магнитно-резонансной томографии. Программное обеспечение позволяет четче и точнее увидеть у пациента зону ишемии и нейрохирургам, и неврологам.

А зайдя в своём телефоне в приложение для скрининга когнитивных нарушений, человек может пройти нейро­психологические тесты для выявления признаков инсульта. У врача на такие исследования нет времени, потому что на приём одного пациента отпущено всего 12 минут. Нагрузка в стационаре у врача-невролога тоже огромная – он один на 20 больных. Вот в таких ситуа­циях и может помочь искусственный интеллект, который сделает и математические расчеты, и подготовит анализы.

Однако он не сможет заменить клиническое мышление. Дело в том, что при разных болезнях могут быть одни и те же симптомы. Для того чтобы избежать ошибок в постановке диагноза, и существует такой метод, как дифференциальная диагностика, а у неврологов ещё топическая, которая может определить, с чем, например, связано онемение руки – со спинным мозгом или тем полушарием мозга, который находится в противоположной стороне.

– При каких признаках пациент должен бежать к неврологу?

– Если речь идёт об инсульте, то сущест­вует довольно простой, но надёжный тест для его диагностики в домашних условиях. Это FAST (Face-Arm-Speech Test – «Лицо-Рука-Речь Тест»): улыбнуться, поднять руки под углом 90 градусов в положении сидя и 45 в положении лежа, сказать какую-либо фразу. Если хотя бы один из этих шагов настораживает (половина лица «висит», какая-то рука опускается и немеет, речь невнятная), необходимо без промедления вызвать скорую помощь или самостоятельно доставить больного в ближайшую больницу или медпункт.

Напомню также, что наша страна присоединилась к инициативе Angels – к программе, по которой даже детей

обучают распознавать признаки инсульта. Они со своими пожилыми родственниками находятся чаще, чем с родителями, поэтому должны знать, что если человек почувствовал, что у него одна рука или нога стали какими-то другими, более тяжелыми, или он чувствует онемение в левой или правой половине туловища, улыбка получается кривой, а речь – смазанной и невнятной, то нужно не массаж делать, а звонить в скорую. Хорошо, если это окажутся преходящие нарушения мозгового кровотока (длятся от 20 минут до суток), но все может быть и гораздо серьёзнее.

– Так как население у нас стареет, то что делать тем людям, чьи престарелые родственники страдают болезнью Альцгеймера или деменцией?

– Рядом с такими больными нужно находиться круглосуточно, иначе они могут забыть выключить газ или воду, выйти из дому и заблудиться, шагнуть в окно и так далее. Хорошо, если дети могут нанять сиделку, а если таких возможностей нет?

Во всем мире есть дома престарелых, где людям с таким диагнозом с помощью волонтёров обеспечивается профессиональный уход. У нас таких учреждений очень мало, а институт волонтёрства находится в зачаточном состоянии.

Что касается самой проблемы, то наша кафедра работает над этим, мы хотим, чтобы её решение стало частью национальной политики. Недавно два наших молодых ассистента проходили обучение в Лондоне именно под эгидой Международной ассоциации болезни Альцгеймера. Казахстан, напомню, является её членом.

– Какие рекомендации по профилактике болезней возраста Вы могли бы дать?

– То, что знают все: здоровый образ жизни, позволяющий дожить до глубокой старости, сохранив при этом ясный ум. Нормальное старение пре­дусматривает рациональное питание, обязательное общение, умственную и физическую активность. В Алматы и Астане, например, для этого во многих районах города открыты цент­ры активного долголетия. Люди там

изучают языки, занимаются творчеством, танцуют и поют. Когда человек осваивает что-то новое, то это всегда новые нейронные связи, а любая физическая активность улучшает кровоснабжение мозга и выработку таких нейромедиаторов, как серотонин и дофамин, дарящих чувство удовлетворения, радости и хорошего самочувствия.